 |
| Назад |
|
|
| ... Приобрел я его случайно. Была
это неуклюжая, тяжелая машина фирмы "Энфильд", с сухими
элементами для зажигания. Она доживала свои дни, держась на проволочках,
винтиках, сказать проще - на честном слове. Жена мне не раз говорила,
что сверну я себе шею, а ее оставлю вдовой. Но в меня как семь бесов
вошло, не внял разумному голосу - вкатил мотоцикл в сарай и отремонтировал.
Пришлось заменить батарею сухих элементов, подтянуть и укрепить разболтавшиеся
части. Да и с тормозной системой повозиться. <...> - Здесь я знавал слесаря Павла Ивановича Веретеинова. Была у него ремонтная мастерская. Ему я и показал отремонтированный мотоцикл. Ждал похвалы, а получил хулу. "Зря, говорит, Эдуардыч, связался ты с этим двухколесным гробом. Смотри, как бы беды не вышло". Но я и тут заупрямился. Наловчился управлять машиной - наука нехитрая! - и давай гонять по калужским улицам. Лечу, бывало, - шум, треск, грохот... Куры, гуси, поросята шарахаются во все стороны, старухи крестятся, что-то крича вслед обидное, а я знай себе мчусь и в ус не дую. <...> - Если сказать по совести, горя хлебнул я немало. Случилось как-то в соседнем, Черновском переулке врезаться в чужой забор. Одну доску целиком высадил, а вторая надломилась. У них там, за забором, огород. Ну, как водится, шум, гвалт, <...>. Прихватил из дома теса, гвоздей, инструмент и часа полтора плотничал. Забор починил, стал он, уверяю вас, лучше прежнего, а по городу - слышь-послышь! - поползло: "Ц. мотоциклеткой ограды валит, того и гляди детишек начнет давить. Надо унять греховодника". Пришлось искать для прогулок на мотоцикле места за чертой города. Еще такой случай вспоминаю. На окраине погорячился я, разогнал машину и наскочил на курицу. Хозяйка запричитала так, словно у нее не птицу, а мужа задавили. Хохлатку она тут же прирезала и, как мне передали, сварила из нее лапшу, но мне все-таки пришлось уплатить рыночную стоимость подшибленной курицы. И поделом! Не дави! Плюнуть бы мне на мотоцикл, а не могу. Жена, бывало, в сердцах скажет: "Обтираешь, чистишь, холишь его, как коня, а он все равно пыльный, заляпанный. Все тряпки на змея-горыныча извел. По болотам, что ли, на нем носишься?" Еду как-то по проселку во Мстихино, а навстречу крестьянин с лошадью на поводу. Испугалась гнедуха - и в поле. Мужичок оказался языкастым. Начал меня поносить такими словами, что и повторить неудобно. Пришлось вместе с ним ловить пугливую животину. <...> - А то как-то потащила меня нелегкая в Перемышль. Очень уж дорога туда хороша: мощеная, гладкая. Из-за Оки надвигалась большая туча. Вернуться бы! Куда там! Ведь подо мной не какой-нибудь велосипедишко, а, можно сказать, механизированный рысак. Пустил его во всю прыть. Проскочил мост через Оку, выбрался на шоссе. МОтоцикл и впрямь, как крылатый змей, летит, едва касаясь дороги. Ветер бьет в лицо. Мелькают стога, деревца, кусты. А навстречу гроза. Какие грозы у нас на Оке! Ветер задует, прошуршит кустами, травами, а потом все живое замрет. Зигзаги молний кромсают темное небо на куски. Становится светло, и вдруг небо будто лопнет, треснет, над землей покатится и зарокочет, постепенно замирая, гром. Громовые раскаты не прерываются, а несется гул, похожий на орудийную стрельбу. <...> Значит, застала меня гроза в пути, когда я начал спуск с горы Вырки, упали первые крупные капли. Намокнуть я не боялся, не сахарный! Я даже радовался дождю. Разогнал мотоцикл, но чего-то недосмотрел, потерял управление и - раз! - полетел в тартарары. Что произошло, вначале не сообразил, а может быть, на какие-то секунды потерял сознание. Потом-то мне стало ясно: мотоцикл на полном ходу влетел в выбоину и вся эта старая, сто раз ремонтированная машина подскочила в воздух, грохнулась наземь и разбилась. Очутился я в канаве. Всматриваюсь: ржавая вода, трава-гусятник, колючая ежевика, лягушонок склизкий. На булыжном шоссе покалеченный мотоцикл. Шевельнулся - в правой ноге резкя боль. Думал, перелом, но, на мое счастье, ни перелома, ни вывиха не оказалось. Просто сильно ушибся. Выполз на обочину и начал с горя обзывать себя дурными словами. <...> Сижу час, сижу два - никого! Ходить не могу. Подполз к мотоциклу, осмотрел - вся машина исковеркана! И только к вечеру показалась буланая лошаденка, запряженная в телегу. Стал умолять возницу: - Выручите, пожалуйста, доставьте до города. Как-нибудь расплачусь. Семья, наверное, сильно беспокоится. Сжалился незнакомец, погрузил на телегу мотоцикл и меня подсадил. Пока я трясся на телеге да придерживал ушибленную ногу, сто обещаний себе дал не садиться на проклятую машину. А приехал домой, отлежался - и первым делом опять за ремонт мотоцикла. Все началось сначала - треск, фырк, хлоп. Клушки не знают, куда девать цыплят, собаки шарахаются.<...> "...Я страшно болтаюсь с мотоциклом, но хочу взять себя в руки..." <...> - Ты знаешь этого чудака Ц.? Надоело ему кур давить и ограды сшибать. Продает мотоцикл. А Марков, оказывается, спал и во сне видел мотоцикл. Сразу ко мне.<...> Мотоцикл он тут же увел со двора. Записано К. Алтайским со слов К.Э. Циолковского, в Калуге. Речь идет о событиях, ориентировочно, 1910 года. |
|
| Размещено 19.10.04 | Взято: у alash |
